Мультифэндомный форум "Зеркала"

Фик временно заморожен, но, что бы не было совсем грустно, начну выкладывать третью часть сейчас, а то Дагон еще знает, когда вернусь к написанию.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Он лежал на кровати, глядя в потолок.
Все вокруг затягивает в себя, и, кажется, не будь тяга равномерной, душа уже давно провалилась бы в пустоту. Иногда такое случалось с падаванами во время медитаций: они падали навзничь, с широко раскрытыми глазами, войдя в глубокий транс и потеряв связь с окружающим миром. Их всегда «вытаскивали», но это не помогало. Через несколько дней те все равно умирали по тем или иным причинам.
Магистры всегда говорили, что это хорошо, что Сила забирает их себе, что бы трансформировать в чистые потоки своей энергии. В новых живых существ. В мидихлорианы чьей-то крови.
Может быть, это действительно было хорошо. Но никто из мастеров не радовался, когда умирали их ученики. Падаванам никто никогда не говорил об этом, но догадаться было несложно. Достаточно прислушаться к чужим разговорам: «я не ожидал от него такого. Мне казалось, он был отличным рыцарем» – скажет Винду, дроиды пожалуются на то, что отбуксированный из астероидного пояса звездолет будет очень сложно починить, а магистр Йода снова прочтет внеочередную лекцию о том, что деждаям запрещены личные привязанности.
Так ученики уходили в свет, а их учителя – во тьму.
«Я нарушил хорошую традицию», – с мрачной улыбкой подумал Оби-Ван.
Он жил внутри постоянно эволюционирующего организма Звезды Смерти, практически с самого того дня, когда… просто «того дня». Он знал Звезду лучше, чем кто бы то ни было другой – все повороты блинных коридоров из сверкающего металла, все залы, кабинеты и казармы, ангары и камеры. Он блуждал по улицам этого города, в поисках чего-то навсегда утраченного, как призрак. Завидевшие его – убыстряли шаг, отворачивались, скрывались за ближайшими дверьми… Сперва это раздражало его, просто сводило с ума, но потом стало забавлять.
Впрочем, с тех пор, как проседь в его длинных, спускающихся на плечи, волосах, превратилась в седину, исчезла и улыбка, неизменно появлявшаяся на его губах, когда очередной случайный встречный, со словами: «Лорд Кеноби, рад видеть Вас, сэр!», скрывался в боковом отсеке.
Она исчезла, как исчезли все улыбки и все слезы.
Джедаи контролируют свои чувства и эмоции.
А ситхи их просто теряют. Медленно, безо всякой строгой очередности. Просто однажды, проснувшись, понимаешь, что больше не способен смеяться или плакать, испытывать гнев или страх, любить или верить. Надежда и ненависть все еще держатся, и ты лелеешь их в сердце, как последние сокровища, которые кажутся еще дороже, потому, что ты знаешь – однажды у тебя не станет и их.
Зато теперь больше нет дурных снов – каждый сон по-своему хорош, лишь бы не снился Анакин. Но он и не снится.
В комнате Оби-Вана почти всегда царила темнота. От яркого света у него болели глаза – похоже, пигментная трансформация радужки не прошла бесследно. Впрочем, во время визитов Императора, свет заливал комнату, не оставляя ни одного темного пятнышка, и тогда все звезды, казалось, поворачивались к ярко освещенному окну, что бы видеть унижающегося перед ситхом бывшего джедая. Звезды и планеты, крохотные сверкающие колючки, глаза с тысячами ресниц – им никогда не надоедало шпионить. Никогда.
Должно быть, они уже знали наизусть те негласные правила, которые царили на этой территории – правила, касавшиеся Сидиуса – и Оби-Вана – правила, свод которых Кеноби составил для себя сам, и которые соблюдал неукоснительно, что бы не сойти с ума:
Убивать того, кого он скажет.
Отдаваться ему, не задумываясь, если он этого захочет.
Делать все, что угодно.
Пусть он сожрет тебя без остатка, если ему будет угодно.
Только пусть…
Пусть делает с тобой все, что хочет – отправляет в дальние системы, уничтожать тех, кто неугоден Империи, или заваливает на кровать, впиваясь в шею горячим слюнявым ртом.
Только пусть не трогает Анакина.
Пусть заставит убивать – или убьет.
Но тебя. Не Ани.
Потому, что под пластиком и металлом Вейдера живет не пустота, и не плотные комочки тьмы, выросшие из брошенных там Канцлером – тогда еще Канцлером – Палапатином семян.
Нет.
Там живет Анакин Скайуокер, татуинский мальчишка, дерзкий, но наивный, мечтающий побывать на всех планетах. Боящийся черного космического холода, и прячущийся от него в теплой постели учителя.

[продолжение следует]